Война с Богом- Россия совершает церковную оккупацию на захваченных территориях.
Как на церковные руины в Украине российские власти высаживают свой религиозный десант. Опыт протестантской общины Мариуполя.
Под лозунгами о «десатанизации» Украины российские оккупанты объявили войну Богу. Такой вывод можно сделать, ознакомившись с исследованием Института религиозных свобод (ИРС). Правозащитникам удалось задокументировать десятки фактов пыток и убийств священнослужителей. Репрессии по отношению к представителям разных конфессий продолжаются на всех оккупированных территориях.
За последние два месяца картина стала еще ужаснее: открылись двери пыточных в освобожденных городах и селах Харьковской и Херсонской областей. Сегодня можно сказать, что в этом городе мучениками за веру стали не только христиане, но и мусульмане. Еще один свежий тренд – рейдерские захваты имущества протестантских общин.
В условиях оккупации наибольшей опасности подвергаются священники тех церквей, чья вера связана с национальной идентичностью, а также протестанты разных деноминаций, поскольку их особенность – активная жизненная позиция. Творить добрые дела на глазах оккупантов крайне опасно. И это не риторика – так было, начиная с 2014 года.
История вопроса
Преследования протестантов на оккупированных территориях начались восемь лет назад. Одно из самых резонансных преступлений подельников Игоря Гиркина – зверское убийство четырех пятидесятников – служителей церкви «Преображение Господне» в Славянске в мае 2014 года.
Преступление было похоже на типичный разбой. Во время воскресной службы в молитвенный зал вошли террористы, сорвали собрание, вывели дьяконов. Террористы присвоили автомобили дьяконов, а их владельцев сожгли на следующую ночь, перед смертью их пытали.
С тех пор случаев пыток и преследований протестантов было так много, что о них можно написать книгу. Но именно групповое убийство в Славянске стало знаковым событием, началом преследований по религиозному признаку, которые продолжались в течение восьми лет и приобрели новые масштабы после 24 февраля.
Псевдомиссионерский десант
В конце августа в Мариуполе произошло малозаметное событие. В разрушенный город въехала небольшая группа пасторов из русского Ярославля, которые привезли для местных детей 50 ранцев со школьными наборами. Чуть позже выяснилось, что в Мариуполе открылось представительство Российского объединенного союза христиан веры евангельской (РОСХВЕ) – церковь русских пятидесятников «Сердце Давида».
Сегодня в распоряжении российских миссионеров есть реабилитационный центр, фермерское хозяйство и другое имущество. Ни на сайте РОСХВЕ, ни на сайте «Сердца Давида» невозможно найти информацию о происхождении этого имущества. А также о том, что произошло с украинскими пасторами-пятидесятниками, ранее служившими в Мариуполе.
Однако есть намеки на то, что все это создано усилиями российских волонтеров: «Заместитель Начальствующего епископа РОСХВЕ в Центральном федеральном округе, старший пастор «Церкви Божией» города Ярославль, епископ Андрей Дириенко отметил, что при формировании пакета помощи было важно «отправить не только рыбу, но и удочку», помочь людям в развитии как служения, так и хозяйственной деятельности».
Или такое: «Благодаря помощи российских христиан, пастор Виталий с подопечными могут увереннее смотреть в будущее, ведь им также передали средства для заготовки дров и угля на зиму, а также фонд для развития подсобного хозяйства, в том числе для закупки посевного материала и птенцов для разведения».
Однажды украинский капеллан Геннадий Мохненко листал ленту христианских новостей и натолкнулся на статьи о благодеянии миссионеров из Ярославля. Присмотрелся к иллюстрациям и увидел свой дом, реабилитационный центр и приусадебное хозяйство, которые своими руками строила его большая семья – капеллан отец 38 детей.
Пастор Геннадий Мохненко – известная фигура среди протестантов постсоветского пространства. Он основатель и руководитель крупнейшего на территории бывшего Советского Союза детского реабилитационного центра «Республика Пилигрим», благотворительного проекта «Маленькая мама», сети реабилитационных центров для взрослых и хосписа в Мариуполе.
Только через «Республику Пилигрим» прошло 4500 бездомных детей и подростков. У пастора трое биологических детей (теперь уже двое – дочь погибла в Мариуполе от выстрела российского танка). Остальные – усыновленные бездомные. Несколько взрослых сыновей пошли по стопам отца – стали пасторами.
Костяк церковной общины Геннадия Мохненко до 24 февраля составлял около 700 человек. У пастора не было иллюзий по поводу того, возможна ли полномасштабная война. Поэтому община построила одно из самых больших в городе бомбоубежищ. «Это было полностью оборудованное помещение, бомбоубежище класса люкс, благодаря которому удалось спасти тысячи людей», – вспоминает священник.
После 24 февраля некоторые из членов общины стали защитниками Азовстали, прошли через плен. Некоторые занимались волонтерской деятельностью. Один из сыновей пастора организовал массовую эвакуацию горожан. Его машина двигалась по минным полям, обозначая путь эвакуационным колоннам. В результате было спасено 7500 жителей города.
Другой водитель-волонтер из мариупольских пятидесятников попал в плен, в течении 40 дней подвергался пыткам. За восемь месяцев войны пастор потерял многих родных, друзей и членов общины. И продолжает терять. Восемь его сыновей защищают Украину в рядах ВСУ. Трое – капелланы.
Что чувствовал украинский священник, прочитав новости о российских коллегах?
Религиозная оккупация
«Это какая-то животная безнравственность, – говорит Геннадий Мохненко. – Они обставляют рейдерский захват как благодеяние… В чем благодеяние? В том, что они привезли 50 школьных наборов в город, где погибли около 100 000 человек? И рассказывают о плохих нацистах, которые здесь все разрушили, а они отстраивают… Подгребли под себя наши здания, фотографируются на фоне нашей фермы? Нет слов, просто нет слов».
У нас есть основания полагать, что рейдерский захват имущества мариупольских пятидесятников – не случайность и не просто частная инициатива ярославльского епископа Андрея Дириенко. Это часть путинской религиозной политики на оккупированных территориях. Ее суть – в подчинении местных религиозных организаций лояльным российским властям деятелям.
При администрации президента РФ действует Совет по взаимодействию с религиозными объединениями, состоящий из представителей всех религий России. На одном из заседаний этого совета выступил представитель русских христиан веры евангельской, управляющий епископ РОСХВЕ Сергей Ряховский. Который не просто поддержал полномасштабное вторжение, а заявил, цитируем, «что другой возможности защитить правду у нас сегодня нет».
Особенно интересно наблюдать за тем, как зло маскируется добром на примере российских протестантов. Тот путь, который они проходят сейчас, до мелочей напоминает то, что происходило с протестантскими общинами Германии во время Второй мировой войны.
Последняя интрига: появится ли в тех же провинциальных глубинах Исповедующая церковь с русским Дитрихом Бонхеффером? Украинский пастор Геннадий Мохненко высказывается по этому поводу осторожно: «В России есть пасторы, которые называют вещи своими именами». Но не перечисляет их. Возможно, чтобы лишний раз не подвергать опасности.
Очевидно одно. Объявляющий войну Богу обречен разделить участь Гитлера и его рейхсепископов.
