Стратегия епископа Геннадия Мохненко и его капелланов
Часть 2.
ЛЮДИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ
Пролетаем мимо стелы «Велика Новосілка 1779». В двух километрах южнее дислоцируется два российских мотострелковых полка и один резервный полк так называемой «ДНР». Частную застройку в Большой Новоселке они обстреливают из спортивного интереса. Каждый день.
Признаки жизни отсутствуют. Руины домов, сгоревшие сады. Одинокая вывеска на русском языке на фоне того, что осталось от двухэтажного особняка: «Гробы. Венки. Аксессуары». Здесь давно нет электричества, тепла и водоснабжения. Но есть колодцы.
И жизнь здесь, разумеется, тоже есть. Когда колонна останавливается возле чего-то похожего на двухэтажную хрущевку, появляются живые существа. Вначале собаки. Они стекаются стаями-ручейками с разных сторон, заискивающе виляя хвостами и нюхая воздух. Затем выбираются из подвала люди.
В основном старики, хотя есть мужчины и женщины среднего возраста. Детей, слава Богу, нет. Все пытаются улыбаться. Тут же выруливают на велосипедах соседи, бросают на полпути свою технику и бегут к кузову.
Когда люди и собаки группируются вокруг грузовика, со старого ореха осторожно спускается черный кот в антиблошином ошейнике и занимает выжидательную позицию за кучей мусора. Наблюдает, как люди хватают по подарку. Каждый получает картонный ящик с продуктами, которых должно хватить на неделю: подсолнечное масло, крупы, мясные консервы.
Отоварившись возле грузовика, люди бегут к пикапу: здесь разложены теплые вещи и стоит ящик с парацетамолом. Пастор принимает заказы на будущее.
Любое скопление народа чревато массовой гибелью. Правило простое: схватил гуманитарку – беги. Грохот постоянный. Определить, что и куда прилетело прямо сейчас – невозможно. Радует лишь то, что ни дыма, ни огня поблизости нет.
Раздав продукты обитателям большого подвала и их соседям, колонна медленно трогается. Главная задача – не наехать на собак, которые вертятся под колесами. Многие из них глухие из-за контузий. Следующая остановка – большой школьный подвал. Затем – бывшая пожарная часть.
В каждом подвале обитает от 40 до 100 человек. Гуманитарный груз рассчитан таким образом, чтобы каждому достался ящик. В каких-то подвалах ведется учет полученных благ, в каких-то процесс происходит стихийно.
Когда гуманитарная помощь выгружена, заказы приняты, жалобы на жизнь выслушаны, пастор произносит молитву. Просит у Бога победы для Украины… Обитатели бомбоубежища кивают.
– …Господи, благослови этих добрых людей, благослови тех, кто собирает эти гуманитарные грузы, кто помогает, как может, благослови всех, кто держит руки Украины. Просим во имя Отца, Сына и Святого Духа.
Толпа хором отвечает:
– Аминь.
Пастор садится в машину и машет рукой:
– Мариуполь с вами! Скоро к вам Санта приедет с подарками! Главное, чтоб сюда не пришел русский Дед Мороз! Не пускайте его.
– Не-не…
Спрашиваю пастора:
– У этих людей, действительно, нет возможности эвакуироваться, найти жилье?
– Есть, но они этого не скажут. И модульный городок в Запорожье есть, и некоторые христиане готовы предоставить часть дома для переселенцев. Почему остаются? Причины разные. У кого-то старики больные, кто-то свой дом стережет. Если просто сказать: не хотят. Выезжают только в крайнем случае: или ранение, или сердечный приступ. Однажды я больную женщину отсюда в госпиталь вывозил. Сидят до последнего.
ПРОРОЧЕСКИЙ СОН
Серый день превращается в вечер. Мимо мелькают брошенные дома. Речь сама собой заходит о том, когда в них опять будут жить люди, да и все ли захотят вернуться?
– Сложно сказать, – задумывается пастор. – Если говорить о нашей общине, то, думаю, 60% после победы вернутся в Мариуполь. Мы обязательно вернемся. У нас есть план возвращения.
Из разговора выясняется, что пастор не столько верит в победу Украины, сколько знает о ней:
– Победа придет сверхъестественно. В этой войне – ангелы основные силы. Невидимые, но основные. Мы же воюем с чистым сатанизмом. В этой войне постоянно случаются чудеса. То что я жив – чудо, что Артем жив – чудо, то что Киев выстоял – чудо. Каждый, кто был на этой войне, сталкивался с чудом. И это закономерно. Мы боремся за свободу. А где дух Господень, там свобода. Поэтому мы вправе рассчитывать на Божественное присутствие.
Поворотный момент в невидимой битве добра и зла, по его словам, уже пройден: мир перестал верить российской пропаганде. О том, что ход событий будет именно таким, пастор тоже знал: еще до войны у него был сон.
– Мне приснилась Останкинская башня. Я в армии служил в гарнизоне пожарной охраны Москвы, вокруг этой башни кросс бегал. И вот сон: иду я там, смотрю, пожарные стоят наготове. Спрашиваю: что такое? Поднимаю глаза: телевышка качается от сильнейшего ветра. И с нее начинают сыпаться какие-то антенны, тарелки… Кричу: «Мужики, отползаем!» И она на моих глазах падает. Бог говорит с человеком на понятном ему языке, и мне этот сон понятен: все то вранье, на котором основана путинская агрессия, рассыпается. Мы это видим.
– Так откуда все-таки силы?
– Мне нравятся слова Экклезиаста: «Все что может рука твоя делать, по силам делай». Но еще раз: я не призываю всех усыновлять много детей. У каждого свои дарования. У Григория Сковороды есть образ: фонтан наполняет сосуды. Фонтан – это Бог, а сосуды – люди. Сосуды разные, разных форм, разных размеров. Главное, чтоб они были наполнены.
https://projects.liga.net/we-will-return-to-mariupol-r/
